Комплексное понимание роли криминалистики, в профессиональной деятельности различных категорий юристов и в юридическом образовании (1) заставляет вновь вернуться к данной теме с учетом масштабности научного форума, который посвящен юбилею выдающегося криминалиста, профессора Н.П. Яблокова.
(1) Журавлев С.Ю., Крепышева С.К. Криминалистическая теория в контексте проецирования криминалистического знания в юридическом образовании // Организация деятельности органов расследования преступлений: управленческие, правовые и криминалистические аспекты (к 60-летию кафедры управления органами расследования преступлений): Сб. матер. междунар. науч.-практ. конф.: В 2-х ч. – М.: Академия управления МВД России, 2015. Ч. 1. – С. 270-278.
Проблема, которой посвящена статья имеет отношение не только к пониманию криминалистами объема своей науки, общих тенденций и перспектив развития криминалистики, но и связана с детальным анализом востребованности положений нашей науки в различных сферах юридической деятельности и в юридическом образовании. Ситуация осложняется тем, что в документах образовательной сферы компетенции будущих юристов классифицированы по основаниям удобным для формального контроля, а не для организации и осуществления процесса обучения. В этой смысле достаточно актуальны слова профессора М.К. Каминского о том, что неумение стандартизировать процесс обучения приводит к попыткам стандартизировать продукт данного процесса.
Если проанализировать противоречивые тенденции в развитии криминалистики, ее понимания и применения в социальной практике, то можно выделить:
– существующее мнение о важности криминалистики для юридической практики и отсутствие государственного выпускного экзамена по криминалистике в большинстве юридических вузов;
– подтвержденная всем опытом правоприменительной деятельности актуальность криминалистического знания и постепенное уменьшение часов на преподавание данной дисциплины;
– наличие активной теоретической дискуссии в рамках криминалистической науки и фрагментарность ее восприятия в социальной практике и в юридическом образовании;
– констатация важности изучения криминалистики юристами гражданско-правовой специализации и сведение дискуссии лишь к необходимости освоения будущими юристами процесса подготовки и назначения судебных экспертиз по гражданским делам.
Еще одна проблема – это структурная неоднородность научной специальности 12.00.12. Ранее мы отмечали, что существует объективная опасность разрушения единого научно-криминалистического пространства на определенные составляющие.
С одной стороны «судебная экспертиза» в названии научной специальности подчеркивает практическую важность криминалистического знания в социальной практике, но с другой стороны смещает акценты в понимании нашей науки в сторону положений криминалистической техники. С учетом появления в структуре учебных планов юридических вузов отдельной дисциплины «методика расследования отдельных видов преступлений» получается совсем странная «картинка» целостности научно-криминалистического знания и изучаемой учебной дисциплины.
На фоне указанных тенденций структурной неустойчивости происходит разработка основ науки сыскологии (И.И. Басецкий, А.Ю. Шумилов и др.). Но признак скрытого разрушения целостности пространства криминалистического знания не в попытке замены оперативно-розыскной деятельности (далее – ОРД) на сыскологию, а в том, что предмет данной науки формулируют без связи с предметом криминалистики. И вообще по нашим наблюдениям представители теории и практики ОРД ведут себя несколько, если так можно выразиться, не по криминалистически. Криминалистическую характеристику превратили в оперативно-тактическую характеристику, обнаружение и фиксацию информации заменили на документирование. Игнорирование термина «расследование» 1, в пользу терминов «выявление» и «раскрытие» повлекло за собой даже отказ, в отдельных случаях, от категории «выдвижение версий», которые, по мнению некоторых представителей оперативных подразделений ОВД выдвигают только следователи.
Мы уже имеем печальный опыт «разрыва» прежней научной специальности 12.00.09, которая творчески мыслящими учеными воспринималась как комплексная. С точки зрения целостности структуры было проигнорировано, что понятийно в названии специальности были сведены вместе уголовный процесс как отрасль права и научная сфера, отрасль научного знания (криминалистика) и два вида практической деятельности (экспертная и оперативная). При этом «забыли» о следователях, дознавателях и иных категориях расследователей. Они подразумевались, а в результате получился «развод» с процессуалистами.
По нашим наблюдениям цельности вновь не получается. Судебная экспертиза в названии научной специальности претендует на самостоятельную роль и зарождается новая наука «сыскология» с предметом, который понятийно очень отдален от предмета криминалистики. Поэтому возникает острый дискуссионный вопрос: Криминалистика в этой «связке» элементов научной специальности 12.00.12 – это системообразующая основа и цементирующее «связку» основание и или уже почти нежелательный элемент от которого готовы отказаться «соседи», которые понятийно более связаны с конкретными видами практической деятельности?
Полагаем, что возникновение новых научных структур должно происходить в рамках активной теоретической дискуссии. При этом о целостности системы криминалистического знания следует задуматься уже сейчас и укрепить данную систему за счет консолидации понятийного и классификационного подхода на межпредметном уровне, а также за счет совершенствования криминалистического образования2.
Все содержание работ ведущих криминалистов свидетельствует, что криминалистика – это расследовательская (следовать по следам), сыскная философия юридической работы, технология ее познавательной и поисковой деятельности, ее методика и тактика. При этом характерно, что об адвокатах, нотариусах, различных категориях юристов гражданской специализации, частных детективах, специалистах по различным видам административного расследования и служебных проверок в государственном и негосударственном секторе мы криминалисты несколько подзабыли.
Проблема не столько в отсутствии работ криминалистов на данную тему. Отдельные диссертации, книги и статьи не решают главную проблему – отсутствие методологических обоснований того, что это «поле» для криминалистических исследований. Отсутствие исследований не дает полезного научно-методического продукта (методик, рекомендаций), а, следовательно, интерес общества к криминалистике не увеличивается, а снижается, в том числе потому, что ее значение для общества недостаточно осознается на всех уровнях. Не составляют исключения и организаторы высшего юридического образования.
О криминалистическом образовании следует сказать особо. По сути оно не просто формирует у юриста криминалистическое знание и криминалистический стиль деятельности. Являясь проводником криминалистической теории в будущие поколения юристов криминалистическое образование является своеобразным криминалистическим маркетингом в юридической среде и смежных социальных сферах. Всем содержанием обучения мы должны доказывать научному, образовательному и административному сообществу, что криминалистика учит методическим и тактическим схемам работы в различных видах юридической деятельности.
Именно криминалисты непосредственно формируют и закрепляют профессиональные аналитические способности юриста, которые включают широкий спектр качеств от элементарной способности осмысливать окружающую реальность, события, процессы и до владения технологиями специализированного анализа поступающей доказательственной информации и складывающейся в работе юриста ситуации. Формирование аналитических способностей проходит через определенные этапы, их содержание является особой дидактической криминалистической методикой3.
Квалификационные способности юриста на первый взгляд формируются не криминалистами. При этом именно криминалисты во взаимодействии с преподавателями логики и юридической психологии создают аналитические предпосылки для формирования у будущего юриста способности соотносить квалификационные признаки деяния со сложившимися обстоятельствами и формулировать оценочно-квалификационные выводы по результатам расследования. При этом без знания криминалистической характеристики преступлений в квалификационной работе не обойтись. Невозможно в ней обойтись и без ситуационного понимания4 вопросов уголовно правовой квалификации. В этой связи интересным примером из личной педагогической практики является предложение специалистам по материальному уголовному праву изменить формат стандартной (итоговой) уголовно-правовой квалификации на ступенчатый (ситуационный) квалификационный анализ в зависимости от вновь поступающей информации в ходе комплексных междисциплинарных учений5.
Процедурные способности юриста в большинстве своем формируются именно криминалистами. При этом педагогическая практика показывает, что эффективнее это можно осуществить в процессе комплексных междисциплинарных тренингов.
Процедурные способности заключаются в умении юриста принимать и реализовывать методические и тактические решения, совершать действия в рамках определенных профессиональных процедур. Значительная часть процедурных способностей базируется на аналитических компетенциях и на элементарном умении думать, сопоставлять, сравнивать, поступающую информацию. Процедуры выдвижения и разработки версий, планирования расследования, анализа большого объема документов, материалов уголовного или гражданского дела с точки зрения допущенных ошибок или заложенной злоумышленником фальсификации, проведение действий в условиях тактического риска, применение профессиональной хитрости для разоблачения правонарушителя – это процедуры, требующие серьезной интеллектуальной основы у субъекта их применения. Определенная часть процедур более просты с точки зрения необходимости упреждающего аналитико-интеллектуального просчета и текущего рефлексивного контроля.
Полагаем, что о «криминалистическом факторе» уже пора говорить как о важнейшем элементе прогрессивной, реально развивающейся юридической педагогики. Криминалистическое обучение – это привитие умения во всем видеть главное, ключевое. Информационная составляющая практической деятельности может содержать неясные и противоречивые элементы. Задача владеющего криминалистическим знанием состоит в том, чтобы выделить имеющиеся «непонятки» и сформулировать вопросы, ответы на которые помогут в них разобраться. Лишь после этого необходимо сформировать тактико-методический алгоритм получения ответов на поставленные вопросы и учесть возможные ошибки и трудности на этом пути.
Такой подход позволяет по-новому взглянуть на роль криминалистики в юридическом образовании, а также накладывает более высокие требования на тех, кто преподает криминалистику в вузе.
Актуальным и до конца не исследованным остается вопрос о путях формирования криминалистического стиля мышления как основы принятия решения в той или иной ситуации практической деятельности юриста. Альтернативой является лукавый расчет обучающего (педагога) на то, что формированию методического и тактического стиля работы юриста поможет его подсознательное понимание возможного алгоритма принятия решения и оптимальной последовательности действий на основании учебно-методической «солянки», которая ему предлагается. Как правило, в современных условиях на всем этом учебном материале лежит «печать» расследования по уголовному делу, проведения отдельных следственных действий, назначения и проведения судебных экспертиз по уголовным и гражданским делам. Поэтому вполне закономерно возникает вопрос, а чему же может научить криминалистика тех юристов, которые не пойдут по пути уголовно-процессуальной специализации?
Ответ находится в плоскости понимания соотношения терминов «методика» и «тактика» работы применительно к пониманию термина «расследование» в значении «следовать по следам», выяснить все обстоятельства интересующего юриста события, всех обстоятельств нарушения утвержденного порядка, нормы и т.п., которым должен был следовать возможный правонарушитель.
Методическое содержание работы начинается с понимания юристом необходимости совершить действия в целях проверки вероятности нарушения нормы права, с попытки разобраться что нарушено, что не соответствует нормальному ходу событий. Это, например, может выражаться в получении ответов на вопросы что нарушено в вещной обстановке, в документах, в технологии, в порядке управления, в ранее состоявшихся договоренностях и т.д. В случае установления явных признаков «несоответствия» следует уяснить (определить), что необходимо сделать для того, чтобы установленные признаки несоответствия были зафиксированы, специальным образом исследованы, проанализированы и использованы в работе по выяснению всех обстоятельств изучаемого юристом события.
Методическое содержание работы завершается определением исчерпывающего перечня направлений работы и конкретных мероприятий (что необходимо сделать) которые необходимо провести в рамках расследования (следования о обнаруженным следам). В этом смысле можно утверждать, что методика расследования как направленность работы завершается там, где прекращается (исчерпывается) методическое планирование работы. Возобновление методического содержания деятельности по расследованию возможно в том случае, если возникают признаки ее неэффективности, ошибочности или появляются признаки противодействия расследованию. В этом случае должна быть запущена методика поиска ошибок в ранее принятых и реализованных решениях, а также «включена» методика нейтрализации и преодоления противодействия расследованию.
Тактическое содержание работы всегда находится в рамках того, что запланировано на методическом уровне. Тактика (как, каким образом проводить запланированное мероприятие или их тактический комплекс) обусловлена методикой. Относительная самостоятельность тактики состоит в том, что после методического решения о необходимости проведения тактического действия главным, с тактической точки зрения, становится не методическое решение, например, о проведении обыска в офисе экономико-криминальной структуры или установлении наблюдения за конкретным сотрудником в офисе организации, а совокупность условий влияющих на эффективность проведения определенного тактического действия. В этом смысле совокупность тактических условий работы, опыт прошлой аналогичной деятельности, имеющиеся методические разработки становятся своеобразным методическим ориентиром для тактического уровня деятельности юриста. Именно поэтому мы говорим не просто о методике расследования противоправного события и тактике проведения отдельного действия, а имеем в виду то, что методика работы, ее возможности предопределяются имеющимся тактическим арсеналом данного вида деятельности, а тактические средства деятельности юриста могут быть реализованы в рамках определенной методики. При этом методические и тактические средства деятельности не должны противоречить закону.
Применительно к деятельности различных категорий юристов в криминалистических работах вполне уместно применение таких понятий как «методическая схема работы (методический алгоритм)», «тактическая схема работы (тактический алгоритм)». Детализация данного подхода приводит к пониманию того, что вполне оправданным является применение термина «тактико-методический алгоритм»6, который может применяться в научно-методической, правоприменительной (практической) и в дидактической сфере.
Литература:
1 Например, в значении следования по следам совершенного преступления.
2 См. напр.: Журавлев С.Ю. Некоторые проблемы формирования и использования комплексных дидактических моделей в криминалистическом образовании // Криминалистика и судебные экспертизы: наука, практика, образование. Ижевск, 2014. С. 30-44.
3 Журавлев С.Ю. Типология механизма преступной деятельности экономической направленности и базовая методика расследования преступлений: монография. – Н. Новгород, 2013. С. 353-366.
4 Волчецкая Т.С. Криминалистическая ситуалогия. Монография. / Под ред. проф. Н. П. Яблокова. Москва ; Калинингр. ун-т. – Калининград, 1997.
5 Междисциплинарный тренинг как форма проведения учений в специализированном вузе МВД России : учебно-методическое пособие / под ред. С. Ю. Журавлева, С. А. Кузьменко. – Н. Новгород, 2009. С. 185-195.
6 Журавлев С.Ю. Типология механизма преступной деятельности экономической направленности … Указ. раб. С. 200-221.
Статьи по теме:
