Допрос при расследовании преступлений — следственное действие, сущность которого заключается в получении следователем от допрашиваемого сведений о расследуемом преступлении, его обстоятельствах и участниках и по другим вопросам, имеющим отношении к делу, с занесением этих сведений в протокол с точным соблюдением всех установленных уголовно-процессуальным законом правил.
Допрос — самое распространенное следственное действие по собиранию доказательств. Именно посредством допросов почти по каждому делу добывается наибольшее количество доказательств, позволяющих установить истину. В этом смысле допрос можно считать основным, или главным, источником получения доказательств. Вот почему следователю так важно овладеть мастерством допроса. Но здесь есть трудность, состоящая в кажущейся, на первый взгляд, простоте, несложности допроса. На самом деле, схематически допрос можно представить так: вызвать соответствующее лицо, выслушать его, записать показания в протоколе. Некоторые следователи именно к этой простой схеме и сводят допрос.
При таком отношении к допросу, если можно применить в данном случае технический термин, коэффициент полезного действия допроса нередко бывает минимальным.
Сложность допроса заключается в том, что допрашиваемый далеко не всегда сразу же дает следователю нужные для дела показания, то есть достаточно полные, охватывающие все сведения, которые ему известны, и достоверные — соответствующие тому, что было в действительности.
Тот или иной результат допроса зависит прежде всего от позиции допрашиваемого — желает ли он говорить правду или намерен скрывать ее и придерживаться установки на ложь.
Правдивые показания — это такие, которые даются с искренним желанием рассказать все, что известно допрашиваемому по делу, и в таком объеме, в каком им в свое время был воспринят тот или иной факт. Если правдивые показания сразу же оказываются действительно достаточно полными и достоверными, то это наиболее благоприятный вариант допроса, но не самый частый. Даже в правдивых показаниях сообщаемые сведения могут оказаться недостоверными или неполными, главным образом, по причинам:
а) добросовестного заблуждения при восприятии события;
б) неполного восприятия;
в) «наслоений», образовавшихся в процессе «хранения» воспринятого в памяти;
г) забывания;
д) незнания того, какая полнота сообщаемых сведений требуется следователю;
е) субъективных недостатков воспроизведения.
Поэтому стоящая перед следователем общая задача — получить достоверные и полные сведения от допрашиваемых — должна быть разрешена следующим образом.
Если показания правдивы, но оказываются недостоверными или неполными, а некоторые воспринятые обстоятельства забытыми, то (показывая положительное отношение следователя к добросовестной позиции допрашиваемого) необходимо вскрыть возможное добросовестное заблуждение, возникшее при восприятии события, или неполному восприятию и отразить это в показаниях, чтобы избежать искажения события, отсеять возможные «наслоения» на воспринятом, оказать помощь с целью восстановления в памяти забытого, разъяснить, какая требуется полнота сведений, преодолеть субъективные недостатки воспроизведения. Если же правда умышленно скрывается, показания носят ложный характер, следует изобличить в этом допрашиваемого и добиться от него правдивых показаний.
Уголовно-процессуальный закон подробно регламентирует допрос, порядок его проведения, права и обязанности следователя и допрашиваемых (ст.ст. 145-152, 155-161 УПК).
Задача получения следователем полных и достоверных показаний может считаться решенной лишь при условии, если эти показания получены в процессе допроса, проведенного в точном соответствии с уголовно-процессуальным законом.
Процессуальные нормы — основа допроса, его общие рамки, обеспечивающие законность следственного действия, а для успешного разрешения задач допроса от следователя требуется творческое отношение к проведению этого процессуального действия, мастерство и знание тактических приемов.
Тактические приемы — это научные рекомендации, сложившиеся на основе использования специальных наук, главным образом психологии, логики, научной организации труда и широкого обобщения практики. Они не регламентированы законом. Их применение, выбор и варианты использования зависят в каждом случае от следственной ситуации, от ее оценки следователем, а при допросе и от процессуального положения допрашиваемого, его личности.
Один из тактических приемов, который применяется в процессе допроса свидетеля и потерпевшего для получения от них достоверных, правдивых и полных показаний, это формирование контакта следователя с допрашиваемым.
Контакт между следователем и допрашиваемым есть создание таких отношений, при которых допрашиваемый не уклоняется от общения со следователем, не замыкается, не молчит, а проникается желанием дать правдивые показания.
Формирование контакта связано с тем, что следователь, добросовестно и беспристрастно исполняющий служебные обязанности, должен иметь авторитет у допрашиваемого и тем самым вызывать желание быть с ним честным и искренним. Поэтому следователь должен предъявлять повышенные требования прежде всего к самому себе — быть корректным, внимательным, лояльным, уметь владеть собой в любых ситуациях, не давать волю своим эмоциям. Нужно учитывать, что в силу так называемых реакций «зеркальности» любой «срыв» следователя, например его грубый тон, естественно, может вызвать раздражение и у допрашиваемого, а если последний сам начнет говорить повышенным или раздражительным тоном, то лучшим средством приведения его в должное состояние будет нарочито спокойный тон следователя. Имеет значение и подтянутый вид следователя. Вот почему желательно, чтобы при производстве допросов он был бы в форме, поскольку она обязывает к должному поведению как самого следователя, так и допрашиваемых.
Таким образом, то, что можно назвать стилем поведения следователя, есть первый важный прием формирования контакта. Вторым важным приемом формирования контакта является обстановка общения следователя с допрашиваемым один на один, в отсутствии посторонних.
Третий важный прием формирования контакта — правильный подход к вызову на допрос. При вызове свидетелей и потерпевших нет нужды предупреждать всех их о приводе в случае неявки. Если нет оснований опасаться, что свидетель или потерпевший не явится по вызову следователя без уважительных причин, целесообразно воздержаться от ненужного в этом случае предупреждения о приводе, которое может настроить вызываемого против следователя. В отношении такой категории свидетелей и потерпевших желательно было бы практиковать приглашение на допрос лично следователем по домашнему или служебному телефону.
Само собой разумеется, что за неявку по такому вызову привод применен быть не может (поскольку не было сделано соответствующего предупреждения).
Четвертым важным приемом формирования контакта является форма разъяснения допрашиваемым их правового положения и предупреждения об ответственности за отказ или уклонение от дачи показаний и за ложные показания.
На практике следователи нередко упрощают эту процедуру, сводя ее только к предупреждению об ответственности (скороговоркой). Это — серьезная ошибка. Надо выполнять требования закона (ст.ст. 158 и 161 УПК) так, чтобы свидетель и потерпевший знали свои обязанности и права и осознавали важность допроса и свою ответственность за невыполнение обязанностей.
Нужно иметь в виду, что для свидетелей исполнение их обязанностей, как правило, не доставляет удовольствия, а скорее воспринимается как неприятность (отрыв от работы, опасение вызвать недовольство тех, кого касаются его показания, боязнь мести и т.д.). Встречаются и такие свидетели, которые ошибочно считают, что дача показаний роняет их достоинство и поэтому уклоняются от допроса.
Перед началом допроса необходимо назвать свою фамилию и должностное положение, указать в качестве кого вызван допрашиваемый (его процессуальное положение) и по какому делу и лишь после этого разъяснить ему обязанности и права, предупредить об ответственности.
Предупредить об ответственности можно по-разному: одних можно и нужно предупредить строго, если есть основания полагать, что они будут стараться скрыть правду, давать ложные показания и т.п.. Им необходимо разъяснить подробно ст.51 Конституции РФ, ст.ст.307-308 УК, а также понятие ложного показания и уклонения от дачи показаний, в частности, то, что ложным показанием является не только сознательное сокрытие правды и извращение фактов, но и ссылка на то, что «не видел», «не заметил», «забыл», если в действительности видел, заметил, не забыл.
Свидетелей и потерпевших, в отношении которых нет оснований опасаться, что они будут уклоняться от истины, целесообразно предупредить от ответственности осторожно, чтобы у них не создалось впечатление, что следователь ставит их в положение «подозреваемых» в лжесвидетельстве (конечно, при необходимости в ходе допроса можно напомнить им, что они предупреждены об ответственности и сделать это в более строгой форме). Предупреждать об ответственности этих свидетелей и потерпевших можно примерно так: «Закон обязывает предупреждать каждого свидетеля (потерпевшего) об ответственности …… Ознакомьтесь, пожалуйста, со ст.ст. 307-308 УК или я могу зачитать их Вам» и т.д..
Здесь же рекомендуется разъяснить допрашиваемому, насколько важны для дела правдивые показания. Для формирования контакта с допрашиваемым полезно разъяснить ему порядок допроса: сначала допрашиваемый обязан рассказать все ему известное по делу, а после этого ответить на вопросы следователя. Важно разъяснить также, что показания будут занесены в протокол. Затем рекомендуется рассказать допрашиваемому о порядке составления и подписания протокола, в том числе о том, что ему будет представлено право вносить любые поправки, изменения и дополнения в протокол (ст.160 УПК). Последнее может быть особенно полезно для получения правдивых показаний от нерешительных, колеблющихся лиц, которые опасаются, что их показания могут быть записаны не так, как они хотели бы, и поэтому они следят за тем, пишет или не пишет следователь в это время, а если пишет, то что именно и т.д., и отвлекаются от предмета показаний.
В целях достижения контакта при установлении данных о личности допрашиваемого свидетеля и потерпевшего и записи их в протокол рекомендуется придерживаться формы беседы, возможно несколько отклоняясь от анкетной части протокола для того, чтобы лучше уяснить психологические черты допрашиваемого, его отношение к расследуемому преступлению, к другим участвующим в деле лицам, вызвать его на откровенный разговор.
Особое значение имеет подробное выяснение (предварительно и в момент допроса) взаимоотношений между допрашиваемым и обвиняемым (подозреваемым), а также между ним и другими свидетелями и потерпевшими. Хорошие отношения между свидетелем и потерпевшим могут быть использованы для преодоления боязни свидетеля давать показания против обвиняемого (подозреваемого). В некоторых случаях они могут объяснить возможное «приукрашивание» потерпевшего, его поведения, «обвинительный уклон» по отношению к обвиняемому (подозреваемому). Обратное влияние на показания может оказать недружелюбное и тем более враждебное отношение свидетеля к потерпевшему.
Хорошие отношения между свидетелем и обвиняемым (подозреваемым) дают основание быть внимательным к тому, не являются ли его показания пристрастными в пользу обвиняемого (подозреваемого). При хороших отношениях между свидетелем и обвиняемым (подозреваемым) можно добиться от него получения правдивых показаний, разъяснив ему, какое с объективной точки зрения значение для обвиняемого имеет установление его действительной вины в целях исправления.
Контакт следователя с потерпевшим, как правило, достигается легче, чем со свидетелем, потому что для потерпевшего следователь является защитником его интересов. Но иногда контакту может угрожать чрезмерное упование потерпевшего на то, что следователь только защитник его интересов.
Следует помнить, что иногда и потерпевший из-за боязни мести со стороны обвиняемого (подозреваемого), а также материальной или иной личной заинтересованности не желает давать правдивые показания, несмотря на разъяснение ему требований ст.ст. 307-308 УК. В подобных случаях следователь должен проявить больше усилия, умение и терпение для формирования контакта с потерпевшим и склонения его к даче правдивых показаний.
С точки зрения психологических особенностей свидетеля и потерпевшего можно ожидать, что при прочих равных условиях контакт быстрее будет установлен с человеком общительным, подвижным, оптимистично настроенным, чем с человеком замкнутым, пессимистично настроенным, недоверчивым, чрезмерно углубленным в самого себя.
Важным условием получения правдивых, достоверных и полных показаний является их анализ в процессе допроса и правильная оценка, а также выяснение позиции допрашиваемого.
Анализ показаний есть предпосылка к применению тактических приемов, непосредственно направленных к получению достоверных, правдивых и полных показаний, и в то же время самостоятельный тактический прием, основанный главным образом на логике и психологии.
Говоря об оценке показаний, мы имеем ввиду о тактическом приеме допроса, о криминалистическом анализе, основной целью которого является установление способности допрашиваемого к правильному и полному восприятию, достоверному воспроизведению позиции допрашиваемого при даче показаний, их правдивости и достоверности, а не об уголовно-процессуальном анализе сообщаемых допрашиваемым сведений с точки зрения их относимости, допустимости и доказательственного значения.
Такой анализ показаний органически связан с применением других тактических приемов, в том числе по преодолению возможностей установки на ложь.
Если свидетель или потерпевший уже дает достоверные и правдивые показания, а следователь, не оценив их достаточно правильно, применяет тактические приемы допроса по преодолению установки на ложь, то это может сбить допрашиваемого и вызвать недоверие к следователю, упорно не желающему верить правдивым показаниям.
Установление недостоверности показаний, как и выявление их ложности, есть своего рода шаг к получению достоверных и правдивых показаний, так как в этом случае отпадает одно из возможных объяснений события или его деталей и перед следователем открывается путь к применению тактических приемов для получения достоверных, правдивых показаний.
Чтобы создать условия для оценки показаний в смысле их достоверности, правдивости и полноты, необходимо соблюдать правило о том, чтобы допрашиваемый сообщал известные ему сведения, относящихся к делу, со всеми подробностями и обязательно указывал, во-первых, откуда ему известны сообщаемые сведения, воспринял ли он сам соответствующие факты (когда, где, при каких обстоятельствах) или узнал от других (от кого именно, когда, где, при каких обстоятельствах), во-вторых, кто может подтвердить сообщаемые сведения и каким образом они могут быть проверены, разъяснив при этом, что согласно закону (ст.74 УПК) не могут служить доказательством сообщаемые им фактические данные, если он не может указать источник своей осведомленности. Это не только создает условия для оценки показаний, но и побуждает допрашиваемого более ответственно относиться к своим показаниям, корректировать их путем самоконтроля, не фантазировать.
Оценке подвергается прежде всего достоверность показаний, то есть соответствие сообщаемых сведений действительности. Практически она заключается, главным образом, в том, что содержащиеся в показаниях сведения сопоставляются с другими доказательствами.
В процессе допроса такие сведения сопоставляются с уже имеющимися доказательствами. Если последние достаточно твердо устанавливают тот или иной факт и им соответствуют получаемые показания, то, как правило, нет оснований сомневаться в их достоверности (а следовательно, и в правдивости), если, конечно, они не вызывают недоверия по другим причинам (например, при наличии данных о том, что показания даются в результате внушения, а допрашиваемый сам не наблюдал событие).
Если к моменту допроса имеющихся доказательств недостаточно для вывода о достоверности того или иного обстоятельства, к полученным при допросе сведениям об этом обстоятельстве (как совпадающим, так и не совпадающим) следует относиться более критически. В одних случаях совпадающие сведения приводят к выводу о достоверности этого обстоятельства, а других, особенно при наличии серьезных противоречий между сведениями, содержащимися в показаниях, и сведениями, полученными из иных источников, необходимо собирать новые доказательства, пока с достоверностью не будет установлен факт и не станет ясно, насколько достоверны и правдивы показания.
Если сведения, содержащиеся в показаниях, противоречат другим доказательствам, не следует сразу же делать вывод о ложности показаний, так как не исключено добросовестное заблуждение допрашиваемого, забывание, различные «наслоения», образовавшиеся на воспринятом к моменту дачи показаний.
Предположение о возможности неправильного восприятия обычно (при расхождении сведений, содержащихся в показаниях, с другими доказательствами) возникает в случаях, когда условия восприятия были неблагоприятны или оказались неблагоприятные субьективные факты (болезненное состояние органов чувств, ненаправленность внимания и т.д.). Вот почему при допросе возникает необходимость уточнить у допрашиваемого условия восприятия, выявить наличие субъективных и объективных факторов, помешавших правильному и полному восприятию, или «наслоений», образовавшихся к моменту допроса.
Как же должен поступить следователь, если он установит наличие таких факторов? Необходимо зафиксировать показания так, как они даны в действительности, и вместе с тем изложить в протоколе допроса со слов допрашиваемого условия восприятия и «хранения» в памяти воспринятого (например, возможное переплетение его со своими последующими суждениями) и тогда будет ясна причина неполного или в некоторой степени искаженного восприятия или трансформированного воспроизведения.
Таким образом, правдивыми могут быть не только достоверные, но и не вполне достоверные показания, если причиной последних были добросовестное заблуждение, неполнота восприятия или забывание, или неосознанное влияние последующих воздействий на воспринятое.
Вывод о ложности показаний при их сопоставлении с другими доказательствами будет обоснован главным образом в следующих случаях:
а) при диаметрально противоположном освещении или отрицании обстоятельств, достаточно установленных другими доказательствами. Например, свидетель утверждает, что обвиняемый находился в то или иное время в определенном месте (и тем самым подтверждает его алиби), тогда как из других проверенных доказательств явствует, что он был на месте преступления в тот момент, когда оно было совершено; или потерпевший показывает, что в момент наезда на него автомашины он шел по пешеходной дорожке и был трезв, тогда как из протокола осмотра места происшествия и справки больницы, куда был доставлен потерпевший, известно, что наезд произошел в 30 метрах от пешеходной дорожки и потерпевший находился в состоянии сильного алкогольного опьянения;
б) при явно неполном освещении события отклоняющемся от достаточно установленных обстоятельств при отсутствии усилий, которые серьезно могли повлиять на восприятие. Например, свидетель утверждает, что между слесарем и мастером в его присутствии происходила ссора из-за того, что мастер сделал слесарю замечание по поводу его работы, и в ответ на это слесарь только выругался; показаниями же мастера и двух других рабочих установлено, что слесарь не только выругался, но и замахнулся на мастера большим подпилком и грозил расправой. Или потерпевший от грабежа заявляет, что на него напали двое мужчин, тогда как свидетели, наблюдавшие это событие, показали, что преступник был один;
в) при ссылках на плохую память или забывчивость по поводу обстоятельств, которые допрашиваемый по характеру этих обстоятельств и условий их восприятия не мог не запомнить и не мог забыть. Свидетель заявляет, что забыл, была ли драка в его присутствии и ничего не помнит о ней, хотя после этого события прошло немного времени и о нем он очень подробно рассказывал знакомым.
Другим важным методом оценки правдивости и достоверности показаний является проверка их внутренней согласованности.
Существенные противоречия в показаниях одного и того же лица в отношении определенных обстоятельств — явный признак ложности одного из этих показаний или всех их.
Известно, что если человек воспринял те или иные обстоятельства в действительности и при определенном значении этих обстоятельств достаточно хорошо их запомнил, то в его рассказе о них не будет путаницы, а повторное сообщение о таких обстоятельствах существенно не будет отличаться от первоначального.
Если же допрашиваемый в действительности не воспринимал те или иные обстоятельства, а показывает о них ложно, со слов кого-нибудь или фантазирует сам, то обычно в этих показаниях заранее не продумывается вся «цепочка» и детали отдельных обстоятельств. Вот почему в таких показаниях на одном и том же допросе, и особенно при повторном допросе, поскольку он уже не помнит подробностей того, что говорил раньше, и ему приходится фантазировать снова, появляются противоречия. Нередко допрашиваемый, чувствуя неубедительность своей первоначальной лжи, меняет свои показания и тогда также появляются противоречия.
При повторном допросе с целью проверки правдивости показаний рекомендуется изменить последовательность изложения обстоятельств выясняемого события. Выявлению противоречия помогают детализирующие вопросы следователя. При этом рекомендуется точно фиксировать отдельные вопросы и ответы в протоколе, а иногда даже и получить под каждым ответом подпись с тем, чтобы обнаруженные противоречия были наглядны и неоспоримы.
Правдивость и достоверность показаний проверяется также путем выяснения, мог ли допрашиваемый знать сведения, о которых он показывает, располагал ли он соответствующими источниками, достаточно ли благоприятными были условия восприятия. Иногда сообщаемые сведения могут оказаться неправдоподобными. Так, потерпевший или свидетель сообщает, что узнал в лицо какого-то человека, хотя это было темной ночью и на большом расстоянии; или свидетель, обладающий нормальным слухом, заявляет, что не слышал криков о помощи лица, шедшего с ним рядом.
Если свидетель или потерпевший при даче показаний указывает детали, которые обычно трудно воспринимаются и в большинстве случаев не запоминаются, то следует выяснить, почему он так хорошо запомнил их. Возможно, что допрашиваемый дает такое объяснение, которое позволит убедиться в правдивости показаний (если эти делали вызывали какой-то интерес у допрашиваемого, если он сознательно закреплял их в памяти и т.д.) или, наоборот, их ложности.
При оценке правдивости показаний не следует пренебрегать личным наблюдением за допрашиваемым. Известно, что психическая деятельность сопряжена с физиологической и, таким образом, течение психической деятельности, ее характер могут быть прослежены по внешним физиологическим проявлениям человека.
Во всяком случае страх свидетеля и потерпевшего перед ответственностью за ложные показания, как правило, не может не отразиться на поведении допрашиваемого, манера держать себя, если он говорит следователю неправду. Например, продолжительные паузы при даче показаний, если они не связаны с попытками вспомнить забытое, нередко свидетельствуют о борьбе, происходящей в сознании допрашиваемого — желание сказать то, что он должен в силу требований закона и морали, то есть правду, и то, что ему хочется сказать в силу каких-то причин (в этот момент особенно уместно вмешательство следователя во внутренний конфликт допрашиваемого, например, путем напоминания об ответственности за ложные показания). Об этом же состоянии допрашиваемого может свидетельствовать сбивчивая речь после довольно гладкого рассказа, противоречивые суждения, неуверенный тон, слезливость, неожиданно появившиеся непроизвольные движения. На практике обычно по тем вопросам, по которым свидетель или потерпевший дает правдивые показания, он говорит достаточно свободно и подробно, а как только доходит до обстоятельств, которые не намерен изложить правдиво, становится неразговорчивым, путается. Заметим, что очень гладкая речь не всегда свидетельствует о правдивом рассказе.
Когда допрашиваемый лжет, он иногда бледнеет или, наоборот, краснеет, наблюдается дрожание рук, а также нервные движения. Все эти физиологические проявления индивидуальны. Они иногда наблюдаются и у допрашиваемых, дающих правдивые показания, и поэтому не имеют доказательственного значения и не фиксируются в протоколе, но наблюдательный следователь может заметить, какие изменения происходят в допрашиваемом — конкретном лице, если оно явно и сознательно отклоняется от правды, пытается обмануть следователя, а это очень важно для получения правдивых показаний. Забывание есть не столько естественный процесс, что следователя должно настораживать не столько то, что свидетель, по его словам, забыл какое-либо обстоятельство или детали, сколько то, что он слишком легко говорит о подробностях давно происшедшего события, ибо это, как уже отмечалось, нередко свидетельствует о ложных заученных показаний.
Более прочно запоминает обстоятельства события потерпевший, так как они обычно ярче воспринимаются пострадавшим лицом, чем свидетелем, но и запоминание потерпевшим имеет свои недостатки.
Запоминание происходит путем запечатления воспринятого в нервных клетках головного мозга, при этом запечатлевается «цепочка» связанных между собой обстоятельств, их деталей. Поэтому и припоминание и узнавание протекают через ассоциации: по смежности, по сходству, по контрасту, а иногда через причинно-следственные связи.
В процессе припоминания и узнавания следователь может оказать помощь допрашиваемому, но не повышая при этом тона. Приказ, повышенный тон могут привести к тому, что допрашиваемый попытается «угадать», чего добивается от него следователь, и соответственно «вспомнить» то, чего не было, и таким образом окажет следователю «медвежью услугу».
Учитывая сложность процесса припоминания и узнавания, необходимо в соответствующих случаях фиксировать в показаниях, помнит ли допрашиваемый то или иное обстоятельство твердо или сомневается, если сомневается, то в чем именно, может быть, ему кажется, что было так, но он в этом не уверен и т.д.. Такие не вполне категорические утверждения в протоколе допроса следователь, разумеется, не хотел бы иметь, но, если допрашиваемый не может сказать точнее, то все же они отражают действительные показания и поэтому никого не введут в заблуждение.
Свидетелей и потерпевших, как правило, рекомендуется допрашивать как можно скорее после тех событий, о которых им следует давать показания, потому что время отрицательно влияет на сохранение воспринятого в памяти. Вместе с тем следует учитывать, что допрос потерпевшего, а иногда и свидетелей целесообразно бывает отложить на некоторое время после события для того, чтобы они «пришли в себя», успокоились, если оно очень сильно их взволновало, напугало и т.д.. Показания, даваемые в таком состоянии, могут оказаться сбивчивыми, неточными и нечеткими. В таких случаях сразу же после события преступления рекомендуется ограничиться допросом в пределах того, что необходимо для принятия мер к пресечению преступления, предупреждению новых преступлений, выявлению и задержанию виновного и т.д., а затем, через несколько дней, произвести полный допрос (может быть, даже следовало бы принять за общее правило допрашивать потерпевших, а также свидетелей, если их показания относятся к сильно взволновавшему их событию, дважды: сразу после события, а затем через некоторое время). Если немедленный допрос потерпевшего невозможен (ранение и т.п.), с разрешения врача надо получить от потерпевшего как можно быстрее самые необходимые сведения. Иногда приходится ограничиваться лишь оперативной магнитофонной записью или допросом врача, беседовавшего или присутствовавшего при беседе следователя с потерпевшим, или допросом иного лица, присутствовавшего при такой беседе.
Чтобы у допрашиваемого лучше протекал процесс припоминания (узнавания), можно рекомендовать ему вести свой рассказ в последовательности развития события с максимальными подробностями: сначала изложить то, что предшествовало главному событию, по поводу которого он дает показания, затем рассказать о главном событии и , наконец, о последующих фактах (последствия преступления, возможные встречи с участниками события и т.д.) и непременно с указанием источников сообщаемых сведений и возможности подтверждения последних.
Не следует торопить допрашиваемого, требовать, чтобы его показания были «ближе к делу» (кроме случаев, когда он явно уклоняется от предмета допроса); потому что, как известно, у некоторых припоминание происходит медленно, постепенно, а многим для того, чтобы вспомнить событие, происходившее вечером или днем, припоминание следует начинать с событий, имевших место с утра. Целесообразно, чтобы следователь рекомендовал бы допрашиваемому начинать припоминание не непосредственно с интересующего события, а с более раннего момента.
Если допрашиваемому необходимо припомнить то, что было несколько дней назад, можно рекомендовать ему начать припоминание с отчетом назад от дня допроса или взять за ориентир какой-то запомнившийся день. Иногда при восстановлении этой связи удается запомнившийся день или событие обозначить точной датой (например, день отъезда или приезда, праздник, конференция и т.п.) и тогда припоминаемое обстоятельство будет «привязано» к этой дате и приобретет определенность во времени.
Такой процесс припоминая может оказаться довольно длительным, потребовать не одной, а многих попыток «отсчета» в разных вариантах, чтобы добиться положительных результатов. Но, если от результатов припоминания зависит выявление какого-то важного обстоятельства, то не следует останавливаться перед затратой времени и усилий.
Чтобы припомнить существенные детали определенного события, обстоятельства, следует рекомендовать допрашиваемому вспомнить как можно больше всяких смежных деталей, благодаря чему может «всплыть» в памяти и забытая деталь. Каждый знает случаи, когда какое-то обстоятельство неожиданно «всплывает» в памяти по трудно объяснимой ассоциации. Значит, и заставить, «сработать» такую ассоциацию можно, если перебрать в памяти всевозможные обстоятельства, детали, в какой-то мере относящиеся к интересующему событию или напоминающие его. Иногда даже бывает целесообразно, чтобы следователь сам в заданном вопросе упомянул какую-либо установленную деталь, смежную с припоминаемой.
При использовании ассоциации по смежности хорошие результаты дает напоминание о происшествии путем предъявления какого-либо вещественного доказательства или фотографии места происшествия. Иногда следователю вместе со свидетелем или потерпевшим приходится выходить на место происшествия, где обстановка помогает восстановить в памяти допрашиваемого ход события, его детали.
В практике наблюдаются случаи, когда свидетель и потерпевший затрудняются изложить свои впечатления, рассказать о каком-то обстоятельстве из-за недостаточного развития, смущения и т.д.. В таких случаях рекомендуется задавать вопросы, терпеливо и спокойно выслушивать ответы. Однако при этом нельзя забывать, что записанные показания по возможности должны передать стиль и речь допрашиваемого.
В большинстве случаев для получения правдивых показаний от свидетеля и потерпевшего достаточно предупредить их об ответственности за отказ или уклонение от дачи показаний и за ложные показания, умело проанализировать и оценить их показания, оказать помощь с целью восстановления в памяти забытого и правильного воспроизведения. Таких допрашиваемых принято называть добросовестными. Но иногда свидетели и потерпевшие, особенно первые, дают ложные показания, и тогда следователю приходится использовать тактические приемы, непосредственно направленные на получение правдивых показаний. Таких допрашиваемых принято называть недобросовестными.
При допросе потерпевшего необходимо учитывать особенности его положения. Он как пострадавший от преступления имеет особые права для защиты своих интересов, а его показания — одно из средств этой защиты (ст.53 УПК). В то же время он несет уголовную ответственность за дачу ложных показаний за отказ или уклонение от дачи показаний, то есть, приравнен в этом отношении к свидетелям, так как он во многих случаях фактически является свидетелем события преступления, однако его личная заинтересованность в исходе дела может обусловить необходимость позиции допрашиваемого.
Следует иметь в виду также особое психическое состояние потерпевшего в момент восприятия событий (страх, волнение, иногда физические страдания и т.д.), что способствует заблуждениям при восприятии. Вот почему при допросе потерпевшего нужно очень внимательно относиться к нему и в то же время критически подходить к его показаниям.
Если в процессе допроса свидетель или потерпевший будет придерживаться установки на ложь, то задача следователя заключается в том, чтобы выявить ее, но не для того, чтобы привлечь допрашиваемого к ответственности, а для того, чтобы использовать это в целях изменения установки и получения правдивых показаний. Привлечение свидетеля или потерпевшего к ответственности за ложные показания — это крайняя мера.
Заслуга следователя и его мастерство заключаются в том, чтобы преодолеть установку на ложь и добиться правдивых показаний. Разумеется, если допрашиваемый свидетель или потерпевший упорно продолжает давать ложные показания, то не только можно, но и нужно привлечь его в установленном порядке к уголовной ответственности.
Последовательность допроса нескольких свидетелей и потерпевших.
Нет необходимости доказывать, насколько важно следователю располагать возможно большим доказательственным материалом перед допросом — для анализа показаний и для применения тактических приемов, в частности для выявления возможных противоречий между получаемыми показаниями и другими данными по делу.
С этой точки зрения, серьезное значение имеет последовательность допроса нескольких свидетелей или потерпевших, особенно если среди них есть «трудные». При этом полезно использовать следующие рекомендации:
а) допрашивает в первую очередь тех, от кого можно ожидать правдивых показаний.
По делу представителя администрации городского рынка, который брал взятки со своих подчиненных за предоставление им выгодной работы, следователь, учитывая, что взяткополучатель еще работал на своем месте, решил допросить прежде всего тех подчиненных которые не работали уже на рынке. Расчет оправдался.
б) допрашивать в первую очередь тех, кто лучше мог воспринять событие, понять его, запомнить и рассказать о нем;
в) прежде всего допрашивать свидетелей, которые могут сообщить важные сведения о личности обвиняемых и других свидетелей, а также о личности потерпевших и их взаимоотношениях;
г) при прочих равных условиях раньше допрашивать тех свидетелей и потерпевших, которые могут изложить обстоятельства, более ранние по ходу события;
д) раньше других допрашивать лиц, подчиненных обвиняемому, с тем чтобы последний не успел повлиять на свидетеля;
е) не торопиться допрашивать тех, кто легко может передать другим о том, чем интересуется следователь.
Психологические приемы, непосредственно направленные на преодоление установки на ложь и на получение правдивых показаний от свидетелей и потерпевших, представляют собой фактически группу тактических приемов.
а) Использование состояния эмоциональной напряженности допрашиваемого.
Каждый свидетель и потерпевший, вызванный на допрос по уголовному делу к следователю, неизбежно испытывает эмоциональное возбуждение — напряженность вследствии непривычности своего положения в качестве допрашиваемого и темы разговора, связанной с преступлением, а также сознания своей ответственности за даваемые показания. Эта эмоциональная напряженность может сыграть в одних случаях отрицательную роль, в других — положительную. Людей робких, стеснительных, которые сильно волнуются в процессе допроса, необходимо успокоить, дать им освоиться, прийти в «душевное равновесие». С таким допрашиваемым целесообразно в начале допроса побеседовать в пределах анкетной части протокола допроса о делах семейных, общественных и т.д.. Поддержание уровня умеренной эмоциональной напряженности обостряет чувство ответственности свидетеля и потерпевшего за свои показания и тем самым благоприятствует целям допроса. Это не противоречит задаче установления контакта между следователем и допрашиваемым. Необходимо дать понять допрашиваемому, что его показания не просто выслушиваются, но и постоянно контролируются следователем. С психологической стороны для получения правдивых показаний лучше предупреждать ложь, чем разоблачать ее. Высказанная ложь создает дополнительные препятствия, так как от допрашиваемого требуются новые усилия для отказа от уже данных ложных показаний. Поэтому для применения тактических приемов, направленных на получение правдивых показаний, рекомендуется использовать тактические возможности психологического воэдействия в самом начале допроса.
Если же попытки уклониться от правды уже имели место, то в большинстве случаев целесообразно сразу же уличить в этом допрашиваемого с тем, чтобы у него не сложилось впечатление, что его намерение на введение следователя в заблуждение осуществляется успешно.
Можно поступить и иначе — дать возможность «выговорить» всю неправду, а затем изобличить во лжи, но поступать так, вероятно, целесообразно тогда, когда есть основание сделать вывод, что ложные показания даются по хорошо продуманному плану.
Если следователь перед допросом собрал более или менее полные сведения о личности допрашиваемого, он имеет возможность уже в ходе выяснения анкетных данных «пощупать» позицию допрашиваемого и, если он будет уклоняться от правды, указать ему на это и дать понять, что следователь ведет допрос с достаточной подготовкой. Поскольку допрашиваемый уже предупрежден об уголовной ответственности за ложные показания, указание следователя на допущенное им уклонение от правды обычно воспринимается им достаточно серьезно.
Эмоциональная напряженность усиливается и угнетает допрашиваемого, если он придерживается установки на ложь, чувствует, что над ним нависает угроза разоблачения, что его положение осложняется. Так создается ситуация, требующая разрядки. Она и наступает, если допрашиваемый отказывается от установки на ложь и начинает давать правдивые показания.
Для создания предпосылок такой «разрядки» целесообразно (если предметом допроса является несколько эпизодов) начать допрос с такого эпизода, в отношении которого у следователя имеются более достоверные данные, с тем чтобы показания по этому обстоятельству использовать для определения позиции допрашиваемого. Таким же образом можно поступать и с отдельными обстоятельствами того или иного эпизода.
б) Использование тактических возможностей процессуального правила «свободного рассказа».
В соответствии с ч.5 ст.158 УПК РФ допрос по существу дела начинается предложением свидетелю рассказать все ему известное об обстоятельствах, в связи с которыми он вызван на допрос. Не следует идти на поводу у некоторых допрашиваемых, которые нередко просят следователя задавать им вопросы, так как не знают, о чем говорить.
Выслушивая свободный рассказ, можно составить более полное представление о психологическом складе допрашиваемого, а также о том, намерен ли он показывать правду или предпочитает уклоняться от нее. При этом нужно учитывать и такое немаловажное обстоятельство: допрашиваемый, свободно рассказывая все, что ему известно по делу, иногда по своей инициативе может изложить обстоятельства, о которых следователь не спросил бы его, не предполагая, что оно известно допрашиваемому, а последний предпочел бы умолчать о них. Опыт подсказывает, что если допрашиваемый хотя и решил лгать, то в свободном рассказе он все-таки реже уклоняется от правды, чем в ответах на вопросы, где все его внимание мобилизуется на заданном вопросе.
При производстве допроса по нескольким эпизодам можно выслушать свободный рассказ по всему делу, а затем продолжить допрос по каждому эпизоду в отдельности.
Во время свободного рассказа не следует перебивать допрашиваемого без особой нужды или торопить его, а необходимо вникать в показания, делать заметки для последующих вопросов и для протокола.
Некоторые юристы считают, что свидетель и потерпевший могут показывать только об известных им фактах, а не о своих выводах и суждениях. С этим нельзя согласиться, не говоря уже о том, что иногда трудно отделить сведения о фактах от выводов и суждений. Нужно следить только за тем, чтобы допрашиваемый, высказывая свой взгляд, суждение, указывал, на чем они основаны, и последнее оказывается особо ценным.
в) Выявление причин, обусловливающих ложные показания, и принятие мер к их устранению.
Как свидетельствует следственная практика, свидетели чаще, чем потерпевшие, дают ложные показания, причем они преимущественно направлены в пользу обвиняемого (подозреваемого). Потерпевшие же больше склонны давать показания с «обвинительным уклоном» под влиянием пережитых эмоций, понесенного ущерба от преступления и из-за боязни, что преступник останется ненаказанным или наказанным слишком мягко. Часто причиной ложных показаний свидетелей в пользу обвиняемого (подозреваемого) бывают хорошие (дружеские или родственные) отношения с ним, иногда интерес, вызванный подкупом, жалостью к обвиняемому (подозреваемому) или его семье, уступкой его просьбам.
Причиной ложных показаний свидетелей в пользу обвиняемого (подозреваемого) бывают также боязнь мести с его стороны, неприязненные отношения с потерпевшим, служебная или материальная зависимость от обвиняемого (подозреваемого), а причиной ложных показаний во вред обвиняемому (подозреваемому) — враждебные отношения с обвиняемым и дружеские отношения с потерпевшим, отрицательная характеристика обвиняемого (подозреваемого).
Причиной ложных показаний потерпевшего против обвиняемого (подозреваемого) могут быть его интересы, связанные с событием преступления, и иные личные враждебные отношения. На практике встречаются ложные показания потерпевшего и в пользу обвиняемого (подозреваемого) обычно в случаях, когда потерпевший склонен к этому из-за настойчивых просьб кого-нибудь, жалеет обвиняемого (подозреваемого) или его семью, боится мести, изменяет свою позицию.
Иногда свидетели дают ложные показания или под благовидным предлогом стараются уклониться от дачи показаний, стремясь скрыть собственные неблаговидные поступки (например, свидетель проявил трусость во время происходившего в его присутствии нападения и предпочел остаться в стороне. В таком случае он может заявить, что не был на месте происшествия, или ничего не заметил, или не видел и т.д.).
Соответственно причине, побудившей к даче ложных показаний, могут быть приняты и соответствующие меры к их преодолению: например, разъяснение значения правдивых показаний для раскрытия преступления; указание на то, что уклонение от правдивых показаний может привести к тому, что виновный избежит наказания и вновь будет совершать преступления.
г) Стимулирование положительных качеств допрашиваемого свидетеля и потерпевшего.
Дача свидетелем и потерпевшим показаний является его гражданским долгом. Поэтому, если в его показаниях обнаружены неискренность, желание утаить или извратить те или иные обстоятельства, то, зная положительные качества допрашиваемого и стремясь получить от него правдивые показания, целесообразно делать упор не на его ответственность за уклонение от дачи показаний и за ложные показания, а на стимулирование этих положительных качеств.
д) Использование внутренних противоречий в показаниях для уличения во лжи и изменения позиции допрашиваемого.
Как уже отмечалось, для установления правдивости показаний целесообразно максимально детализировать их и в таком виде записать, а затем получить детальные показания. Обнаруженные существенные противоречия свидетельствуют о ложности первого или второго показания или того и другого, ибо то, что воспринято в действительности, может быть воспроизведено дважды и более раз без существенных различий, а придуманное объяснение, которое обычно запоминается лишь в целом, при повторении, как правило, содержит в себе существенные различия. Показ допрашиваемому обнаруженного противоречия нередко оказывает на него сильное психическое воздействие. Наиболее сильное психологическое воздействие для преодоления установки на ложь оказывает использование противоречий между сведениями, сообщаемыми допрашиваемым, и другими доказательствами.
Выявив такое противоречие в ходе допроса, свидетель должен обратить на это внимание допрашиваемого. При этом допрашиваемому рекомендуется задать вопрос, можно ли считать, что он сказал так-то об определенном обстоятельстве, или подтверждает ли он сказанное им о таком-то обстоятельстве. При положительном ответе следователь может ознакомить допрашиваемого с теми доказательствами, с которыми его показания вступают в противоречие, и предложить объяснить это.
При использовании противоречий между сведениями, сообщаемыми допрашиваемым, и другими доказательствами важное значение имеют задаваемые вопросы, их логическая сторона, направленная на раскрытие истинного смысла этих противоречий. Необходимо стремиться к тому, чтобы вопросы были поставлены в определенной логической последовательности, а ответы на предыдущие вопросы определенным образом связывали бы допрашиваемого и подводили его к завершающему ответу.
Задавая вопросы, необходимо проявлять осторожность, чтобы не дать понять, какой вопрос особенно интересует следователя и какой ответ ему хотелось бы получить.
Стремясь получить правдивые показания, следователь должен учитывать, что ему не нужен случайный результат, который легко может быть достигнут путем использования сомнительных или прямо запрещенных приемов типа наводящих вопросов, уговоров, обещаний, обмана и т.д. (не говоря уже о таких «приемах», как угрозы, запугивание и т.д.).
Необходим результат прочный, устойчивый, которым могут быть только показания, полученные законным путем и отражающие только истину. У показаний, которые следователь получает от свидетелей и потерпевших, должен быть «запас прочности», способный выдержать серьезные испытания в процессе следствия и в судебном заседании.
Следует предупредить свидетеля и потерпевшего о том, что если их показания на суде существенно будут расходиться с показаниями, данными следователю, то последние в этом случае будут оглашены в суде и им придется давать объяснения о причине расхождений, а в случае изменения правдивых показаний на ложные они могут быть привлечены к уголовной ответственности.
Изложенные в данном пособии рекомендации по тактике допроса свидетеля и потерпевшего при умелом их применении в процессе допроса могут оказать следователю большую помощь в раскрытии и расследовании преступлений.
ЛИТЕРАТУРА ПО ТЕМЕ:
А.Н.Васильев, Л.И.Корнеева Тактика допроса при расследовании преступлений, М., «Юридическая литература»,1970г.
А.А.Леви, Г.И.Пичкалева, Н.А.Селиванова Получение и проверка показаний следователем, М., «Юридическая литература», 1987г..
А.Б.Соловьев Допрос свидетеля и потерпевшего, М., 1974г.
Региональный учебный центр при прокуратуре Приморского края
